– Оливер Крейн закончил обучение с дипломом специалиста по праву и прилежно работал в конторе на Парк-авеню, – сообщила Кейт. – Он женат, у него двое детей. Я встречалась с ним несколько дней назад с целью получения образцов ДНК для изучения. Он отказал.

Хана коротко выдохнула и повернулась к мужу, тот взял ее руки в свои.

– Не думал, что все пойдет так сложно.

– Но я не готова расстаться с Оливером Крейном пока, – продолжила Кейт. – Хана, я попросила бы вас написать ему письмо, в котором вы объясните ему, зачем, собственно, вам необходимо знать, кто ваш отец. Я перешлю это письмо ему в офис, и думаю, было бы полезно приложить несколько фотографий ваших и… вашей матери к письму.

– Соединить имя и внешность, – пробубнила Линдсей. – Это замечательная идея. Только черствый чурбан сможет сказать «нет» такому обращению.

Хорошая мысль, согласился Джей. Он заметил, что Натан поглядывает на него, побуждая вставить хоть слово, но Джею было нечего добавить. Этот раунд бесспорно остался за Кейт. Но он не намерен сдаваться.

– Ты глыбища, Кейт! – Линдсей выставила ей отлично, как только они остались одни в переговорной комнате. Натан забрал Хану и Джереми в свой кабинет, чтобы молодая женщина написала письмо, которое, как предполагалось, должно растопить сердце Крейна.

Что касается Джея, он спокойно поздравил ее с успехом, затем покинул офис по делам, о которых Кейт понятия не имела. У него появился след?

Она очень хотела, чтобы так оно и было, хотя это больше напоминало сумасшествие.

Эта должность, как и предполагалось, должна быть ее. Она заслужила эту работу.

– Ты просто солировала на встрече, – злорадствовала Линдсей. – Я никогда не сомневалась, что ты пойдешь на прорыв.

– Соревнование еще не окончено. Вопрос еще не закрыт.

– Ты его закроешь. Давай. Улыбочку. Выгляди счастливой. Ты хорошо поработала.

Кейт понимала, что ей следует радоваться этой частичной победе. Но она хотела бы знать, о чем думал Джей во время встречи. Ход его мыслей сильно отличался от общепринятых.

Сожалел ли он о вчерашнем? Она очень надеялась, что нет. Ей следовало самой быть крайне осторожной в этой сделке, чтобы не допустить претензий к нему, чтобы он действительно поверил, будто ей и был нужен только один очень горячий, очень нежный поцелуй.

И ребенок.

Очень может быть, что все у нее получится. Вернувшись домой, она сверилась с календарем. Согласно ее циклу время было наиболее подходящим. Хотя гарантий никто не дал бы. Она была наслышана о парах, которые трудились месяцами, иногда годами и более.

– Что у вас с Джеем? – Линдсей спросила шепотом. – Он глаз не мог оторвать от тебя всю встречу. Не думаю, что это связано с работой.

– Тебе показалось.

Она не собиралась рассказывать подруге о том, что произошло. Позже, если та узнает о ее беременности… может быть.

– Эй, девочки, рановато праздновать победу, – произнес Натан при входе в комнату с письмом Ханы в руках. Он передал письмо со словами одобрения: – Впечатляет, Кейт. Хорошо поработала.

Его симпатии были на стороне Джея, Натан надеялся на его победу в соревновании, поэтому его благодарность имела особую ценность. Кейт поблагодарила его.

– Приятно слышать.

– Хана отправит вам несколько фотографий по электронной почте, когда вернется в свой офис, – добавил Натан. – Поэтому вы сможете их отправить. Если это не растопит сердце Оливера Крейна, я не знаю, что еще придумать.

– Спасибо, Натан. Уверена, что он их получит уже сегодня. Мне показалось, что Хана и Джереми были разочарованы, поскольку мы не нашли ее отца до сих пор.

– Мне показалось, что больше была разочарована Хана, чем Джереми. В конечном счете чем быстрее мы покончим с этим делом, тем раньше Линдсей и я сможем переложить часть нагрузки кому-нибудь на плечи.

Кейт улыбнулась:

– Надеюсь, это будут мои плечи.

Натан не поддержал ее:

– Пусть победит сильнейший, Кейт. Это все, что я могу сказать.

Кейт дождалась электронного послания от Ханы, затем распечатала фотографии и вложила их в конверт с письмом Ханы, адресованным Оливеру Крейну. Это было хорошее, от чистого сердца обращение, и, как выразился Натан, только бессердечный человек мог остаться равнодушным. Она написала адрес на конверте и уже собиралась отдать его Надин для отправки курьерской почтой, как вдруг осознала, что она сама может доставить его значительно быстрее.

На выходе из офиса она пересеклась с Линдсей, которая в тот момент забирала свое пальто из гардероба.

– Мне надо докупить игрушек для детей в приюте, – пояснила Линдсей.

Они обе работали волонтерами в приюте Вименс-Эмердженси. Линдсей завела себе за правило вручать каждому вновь прибывшему в приют ребенку новую игрушку, а Кейт каждую четвертую среду обучала детей приемам самозащиты.

До магазина игрушек они пошли вместе. Линдсей рассказывала о камнепаде дел, которые она надеялась переложить на Кейт, когда та будет официально зачислена в штат «Фокс и Фишер».

– Мне нравится твоя уверенность во мне, но я совсем не поручусь, что не Джей закроет дело первым. У него нет моей подготовки и опыта, но у него потрясающая интуиция.

– У меня то же чувство. Мне Джей тоже нравится. Эх, взять бы вас обоих. Но по состоянию на сегодня мы можем себе позволить только одного служащего. На твоем месте я бы постаралась занять это место и прекратить разговоры о том, какой хороший Джей.

Они расстались у магазина игрушек, и Кейт направилась по адресу на Парк-авеню, обдумывая свою беседу с Линдсей. Подруга была права. Она слишком много рассуждала о Джее. И думала о нем слишком часто.

После того, что случилось с ними вчера, было просто необходимо поддерживать чисто формальные отношения. Она обещала ему, и ей следовало держать данное слово.

Но жить с этим словом было труднее. Столько разных чувств переполняли ее утром. Ее не удивило, что Линдсей обратила внимание на какую-то недоговоренность между ними.

Всю прошедшую ночь она о нем думала. Думала она и о ребенке, но больше – о Джее, что было совсем неправильно. Ей пришло в голову, что она кое о чем жалеет.

Одно из переживаний было связано с теми обстоятельствами, при которых они встретились, секс на канцелярском столе в переговорной комнате, больше у них возможности для крепких объятий и разговоров не нашлось.

Ей очень хотелось пойти с ним поужинать. Не на свидание, а просто чтобы обсудить новую стадию их отношений.

Когда она дошла до юридической конторы Крейна, она приказала себе не думать о Джее. Она была на работе, а работа была важна для нее. Она поднялась на лифте на пятнадцатый этаж и подошла к потертой, но все еще элегантной стойке.

– У меня письмо для Оливера Крейна, которое я хотела бы передать ему из рук в руки.

Смазливая, со вкусом одетая, пахнущая кофе секретарша взглянула на нее сквозь очки в темной оправе и протянула руку.

– Уверяю вас, я передам ему.

– Мне надо передать ему лично.

Она замялась.

– Это повестка в суд?

– Нет.

– Хорошо. Следующая встреча у мистера Крейна через двадцать минут. Если присядете вон там, вы сможете перехватить его на выходе.

Кейт проследовала к указанному месту и приготовилась ждать. Она взяла передовицу «Нью-Йорк таймс» и проглядела вселяющие ужас заголовки. Какие-то люди вопрошали о целесообразности прихода в этот сумасшедший мир новых детей. Но Кейт не вникала в эту теорию. Ее не покидала надежда, она просто верила, что мир может стать лучше.

Спустя пятнадцать минут Кейт возвратила газету на журнальный столик, в этот миг в холле появился Оливер Крейн. Он задержался переговорить с секретаршей, и они оба посмотрели в ее сторону.

Ноздри Оливера Крейна сморщились, словно он учуял дурной запах.

Она встала и пошла ему навстречу. Не говоря ни слова, она достала конверт.

Он подозрительно взглянул на него, затем перевел взгляд на нее.